– Жанна, как Вы пришли в профессию психолога?

ЖБ: Интерес к психологии зародился еще в детстве, он пришел от тети. Когда в кругу семьи есть психолог, беседа приобретает иной характер: мне было интересно слушать, как она объясняет поведение людей, рассказывает истории, смотрит на одну и ту же ситуацию с разных сторон. Однако в то время я еще не осознавала глубину собственного интереса.

Тем не менее, вдохновленная примером тети, я закончила двухлетнюю программу переподготовки на факультете психологии СПбГУ. Но в то время практика личной терапии еще не была так распространена, как сейчас.

Много позже (совершенно случайно), общаясь в кругу друзей, я пожаловалась на какую-то свою ситуацию, и приятель познакомил меня с практикующим психологом. Иван, назовем его так, очень внимательно слушал, задавал вопросы, комментировал. И почему-то от таких, казалось бы, обычных бесед мне становилось легче дышать. Видимо, к тому моменту накопилось многое, о чем нужно было поговорить. Еще позже, уже погрузившись в специфику разных подходов, я поняла, что это была когнитивно-поведенческая терапия (КПТ).

Далее в течение жизни было несколько терапевтов, к которым я обращалась уже сознательно и формулировала запрос до начала приема. Таким образом сложилась практика работы со специалистами.

Параллельно и ко мне приходили люди, спрашивая совета, и мне хотелось им помочь. Поэтому дополнительно я проходила обучение коучингу и индивидуальному консультированию, а потом пошла учиться гештальт-терапии.

 

– Какие подходы в терапии Вы предпочитаете и почему?

ЖБ: Гештальт – потому что он мне близок, обращает внимание на чувства, тело, позволяет замедлиться, погрузиться в себя.

Арт-терапия – дает возможность творить и переключает работу мозга, за счет чего незаметно происходит высвобождение сложных переживаний и находятся решения проблемы.

ДПДГ [десенсибилизация и переработка движениями глаз – метод психотерапии, который помогает переработать травматические воспоминания, снижая их эмоциональное воздействие] позволяет быстро прервать цепочку сформированной травмы.

Коучинг включает рациональную часть, стимулирует методично двигаться к цели встречи.

Люблю, чтобы в арсенале были разные техники: это дает возможность работать с многообразием запросов.

 

– Как Вы определяете успех работы с клиентом?  Корректно ли измерять работу психолога категориями «успешно – неуспешно»?

ЖБ: Успех или неуспех обычно определяется самим клиентом. Конечно, у каждого, кто приходит на прием, есть определенные ожидания, хотя и не всегда четко высказанные.

Для меня важно прежде всего понять, чего хочет сам человек? Что ему мешает? И далее помочь осознать причину и двигаться к формированию новых моделей поведения.

Успех, если говорить в этой терминологии, я бы определила так.

Например, человеку сложно общаться с другими людьми, от этого не складываются личные отношения, не происходит развития на работе. В процессе встреч мы находим базовые установки, которые мешают, и смотрим, удобно ли с ними жить – или пришло время их пересмотреть? В результате такой работы один малообщительный клиент записался в театральную студию и познакомился с девушкой. Я была очень рада за него.

Или другой пример – сложные отношения родителей с подростками. Сын говорит, что когда отец кричит на него, то ему легче в ответ просто промолчать, чтобы не слышать крик, а потом сделать по-своему. В конце встречи отец признался, что услышал это признание впервые: он не осознавал, насколько травмирующим может быть крик, просто привык так общаться.

Третья ситуация. Руководитель рассказывал, как непросто общаться с вышестоящим начальством: нет общего языка, что ведет к желанию уволиться с работы. В то же время сложно было и с подчиненными строить отношения. Через несколько встреч стало понятно, что на самом деле руководитель, сам того не осознавая, копировал авторитарную модель управления своего начальника на своих же подчиненных. И, посидев на двух разных стульях (техника со стульями из гештальта) и прочувствовав себя в разных позициях, увидел ситуацию по-другому.

Хорошим результатом работы с психологом может быть более гибкое мышление, лучшее самочувствие, новый взгляд на ситуацию, появление энергии, эмоциональная устойчивость.

 

– Какие основные проблемы Вы чаще всего видите у клиентов при запросе?

ЖБ: Сложно однозначно сказать. Каждый приносит свою ситуацию. Наиболее частую ситуацию можно было бы сформулировать так: клиент обращается с неким запросом, но не осознает, насколько глубокие корни у его/ее ситуации. Можно наблюдать довольно часто, что человеку хочется съесть «психотерапевтическую таблетку» и изменить жизнь за 1-2 встречи в кабинете. Так не всегда происходит.

 

– Как Вы подходите к созданию доверительной атмосферы в терапии?

ЖБ: Специалисту важно иметь большие уши, поэтому большую часть встреч я слушаю, стараясь понять, как мыслит человек, что его беспокоит. В мой первый прием клиент говорил 40 минут, а я слушала.

Очень важно оказывать поддержку, ведь к психологу приходят не для того, чтобы выпить чашечку кофе. Иногда специалист оказывается единственным человеком, с которым клиент может поговорить о чем-то своем сокровенном и почувствовать, что его понимают и не осуждают. Каждому из нас это важно.

Поначалу, когда контакт только устанавливается, я стараюсь максимально говорить с клиентом на его языке.

 

– Какие рекомендации Вы бы дали тем, кто впервые обращается к психологу?

ЖБ: В наши дни психология крайне популярна: много специалистов, блогеров, бывает сложно определиться. К кому пойти? Хороший ли это специалист? Что мне это даст? Почему столько стоит?

Смотрите на образование, опыт работы, прислушивайтесь к личным ощущениям. Все специалисты очень разные, и заранее не скажешь, как сложится контакт, это всегда в определенной степени риск. Но если из общения происходят позитивные изменения в жизни – значит, риск был оправдан.

 

– Что для Вас означает термин «безопасная среда»?

ЖБ: Тебя принимают как есть, ты можешь проявляться любым способом.

 

–  Как понять, что нужна психологическая помощь?

ЖБ: Когда чувствуешь, что в тупике и непонятно, что делать. Когда очень хочется что-то реализовать, например, найти контакт с коллегами или подчиненными на работе, а в реалии – сплошные конфликты. Когда не отпускают призраки детства. Много и других ситуаций.

 

– Есть ли методы саморегуляции (самопомощи), которые можно освоить без специалиста?

ЖБ: Конечно, есть – например, дыхательные практики, медитация, привнесение в жизнь приятных ритуалов. Для меня это прогулки с собакой.

 

– Как Вы поддерживаете свое собственное психическое здоровье?

ЖБ: Знания помогают наблюдать за собой под определенным углом и отслеживать развитие внутренних процессов. Обращаюсь к коллегам, к терапевтам, стараюсь регулировать занятость.